Интерес к причудским русским не ослабевает. Кто они? Откуда они пришли? Почему обосновались в Эстонии? Или они жили здесь всегда? На этот счет в разные времена высказывалось немало предположений. Существовали, да и сейчас существуют, разные теории. Федор САВИХИН-СКОРОХОДОВ, научный сотрудник, житель Причудья, статью которого мы сегодня предлагаем вниманию читателей, высказывает свой взгляд на эти проблемы, основываясь на изучении многих исторических документов, воспоминаний старожилов и т.д. Он убежден, что наиболее распространенные теории, касающиеся староверов, отрывают старообрядчество от русскоязычного населения и затушевывают интерес к нему. Между тем, по мнению автора, тема староверов Причудья очень важна для правильного освещения прошлого и настоящего русскоязычного населения Эстонии.

В последние годы разного рода публикациями создается мнение, что староверы Эстонии являются потомками раскольников, которые после реформ Никона (1653–1656 гг.) бежали в Эстляндию и Лифляндию, спасаясь от гонений. Но не каждый из читателей знает, что это всего лишь предположение, которое не увязано с целым рядом фактов и практически ничего не объясняет. Так, староверы Эстонии по говору и языку были близки к новгородцам, псковичам и тверичам. В первой половине XIX века их численность в Причудье возросла в пять раз, но эта прибавка составила лишь несколько процентов от проживавших в тех землях староверов. Так что массового бегства в Эстонию не было. Не «прибежали» и Ццbik-Опиков, Lepp-Лепаев, Savik-Савихин, Teterhof-Тетерков, Kitsenak (Китсенок) ... Тогда кто они? Или почему предки пятой части староверов Эстонии «бежали» на самое оживленное место озера – российскую часть о. Пийриссаар?

Далее. Более века известно, что не позднее начала XIX века русское население Лифляндии стало называть (обзывать) русских внутренних губерний русманами, независимо от вероисповедания последних. А это прямое свидетельство сложившейся глубокой обособленности (образовавшегося субэтноса), которая возникает только после разрыва связей с народом (этносом) на срок более ста лет. Отсюда следует, что предки этих обособившихся к XIX веку православных и староверов должны были проживать внутри Лифляндии до начала XVIII века, а рост числа староверов в Причудье должен быть связан, в основном, с их переселением из внутренних областей Лифляндии, а не с приходом из других областей России.

Но следствием обособленности является замедление развития языка, сохранение его архаичных черт. И действительно, длительный разрыв связей подтвердился, когда к 1963 г. были выявлены древние черты языка староверов Причудья. При этом оказалось, что язык староверов Латвии и Литвы гораздо «моложе». Языковые особенности четко отделили староверов Причудья не только от староверов внутренних губерний России, но и от староверов Латвии и Литвы. Кроме того, они указали, что предки староверов Эстонии жили в Эстляндии и Лифляндии уже в XVII веке. Наиболее ранний срок разрыва связей определяется завоеванием Эстляндии и Лифляндии Швецией и Польшей (с 1582 г.). Тем самым при подходе к проблеме с двух сторон (этногенеза и особенностей языка) удается однозначно локализовать место и время: основное ядро предков причудских староверов и части православных Эстонии находилось в Эстляндии и внутри Лифляндии не позднее «польско-шведского» периода (1582–1704 гг.). Нам остается лишь рассмотреть историческую ситуацию указанного периода и выявить эту группу населения. Но попутно целесообразно пояснить, кто такие «русские» Эстляндии и Лифляндии той поры, без чего вообще немыслимо вести разговор о русских старожилах Эстонии, об особенностях их языка и т.п. А это уже касается истории образования (формирования) древнерусского населения на основе проживавшего в Причудье. Под этим названием подразумевается широкая полоса вокруг всего озера, от его берегов до истоков впадающих в него речушек, область курганных захоронений, а не узкая прибрежная полоска, как часто представляют Причудье. Подчеркнем, на протяжении тысячелетий озеро объединяло живший вокруг него народ. 

Северное Причудье входило в Эстляндию, часть сегодняшней Эстонии с южной границей по широте северного берега Чудского озера. История русского населения его до 1725 г. рассмотрена О.Лийвом (1929 г.). В стостраничном труде отведено лишь полторы страницы раскольникам, которые появились в небольшом количестве в Принаровье в конце XVII в. В основном же речь идет о «дониконовских» православных, большая часть которых постепенно перешла в лютеранство и на этапе перехода получила название полуверников, полуверцев. В районе Ийсаку они составляли большинство населения. Из-за малого числа староверов-раскольников и перехода большого числа «предниконовских» православных в лютеранство нет оснований считать их основными предками староверов Причудья. Заметим лишь, что корни этого православного населения уходят в глубь веков и связаны не только со славянами, но и с частью води, перешедшей на русские язык и культуру (не позднее XII-XIII вв.). Напомним, что водь — угрофинские племена, исстари расселившиеся по всему Причудью, по языку близкие к североэстонцам. Они отличались от эстов хозяйственным укладом, внешностью и курганным обрядом захоронения, сходным со словенским и кривичским. При крещении вожане нередко сохраняли угрофинские имена, поэтому их идентификация как православных по именам не всегда возможна.

Западное Причудье являлось частью Лифляндии, с севера граничившей с Эстляндией. Здесь со второй половины I тысячелетия преобладали захоронения в песчаных курганах, за исключением района Алатскиви — Кодавере, где располагались каменные захоронения эстов. Самые западные песчаные курганы, или могилы по-местному, располагались недалеко от Тарту вблизи Мякса. По летописному описанию XIV в. Мякса, наиболее вероятно, имела параллельное название Могилев. О давности расселения по Западному Причудью русскоязычного населения свидетельствуют дошедшие до нас первичными русские названия четырех из пяти речушек. Первичные названия прибрежных деревень также преимущественно русские (параллельное только Kallaste — Красная Гора). Первичные названия острова Пийрисаар — Жалачко, Борок, Полянки. Видимо, и в Западном Причудье наиболее позднее распространение русскоязычия можно связать с переходом вожан на русский язык: славянский, славяноводский и водский инвентарь встречается уже в захоронениях второй половины I тысячелетия. Однако здесь имеются свидетельства и о переходе части эстов на двуязычие или русский язык не позднее XIII в. Так что русскоязычное население Западного Причудья тех времен состояло из вожан, словен и части эстов. Следует отметить, что, по имеющимся документам, в Северном и Западном Причудье и в западной полосе Теплого озера наблюдается постепенная замена русских названий эстонскими, поэтому время самого широкого использования русского языка «старше» дошедших до нас документов.

Подробные данные ревизии Лифляндии 1638 г., в преддверии реформ Никона (1653-56 гг.), опубликованы в 1933 г. Из них следует, что недавние выходцы из России, и, следовательно, православные, составляли 15% населения бывшегоТартуского епископства, куда входило Западное Причудье. Эти православные расселились равномерно по всей площади епископства вплоть до восточного берега озера Выртсъярв. Среди крестьян были и рыбаки-огородники. К этому населению следует добавить «русский конец» Тарту и православных «грозненских времен», включавших и немалую часть эстонцев. По имеющимся данным нет оснований утверждать об активной «латинизации» православных Лифляндии в «польско-шведский» период. Православные «выжили» благодаря расселенности мелкими группами, и непосредственно после реформ Никона они автоматически оказались первыми староверами Лифляндии. Позже ревизии 1638 г. никаких документальных данных о появлении в Лифляндии сравнимой по величине с «дониконовскими» православными группы староверов нет. Есть лишь упоминание конца XVII в. о небольшой группе староверов-раскольников вблизи Муствеэ. Так что в годы самого жестокого преследования раскольников нет данных о появлении их в значительном количестве ни в Северном, ни в Западном Причудье, ни внутри Эстляндии и Лифляндии. На основании документов, письменных свидетельств и проживания внутри Лифляндии только православные «дониконовского» времени могут рассматриваться в качестве основных предков причудских староверов и части православных Эстонии. Эти православные из-за проживания мелкими группами (как и на Севере России) и закрытия православных церквей вынуждены были жить по принципам, которые были положены позже в основу беспоповского старообрядчества. Оказавшиеся автоматически первыми староверами Лифляндии, они с самого начала имели и славянские, и водские, и эстонские корни, что отразилось в специфике их языка, фамилий и географических названий. Привычное для нас понятие «русский» в те времена еще не сформировалось, смысл слова «русский» менялся от столетия к столетию.

Попытаемся далее ответить на вопрос — запечатлел ли язык причудцев более точное время разрыва связей? Как упомянуто в начале статьи, основательное исследование говоров и состава языка староверов Прибалтики провели ученые в середине прошлого века. Они установили, что «русские говоры Эстонии наиболее консервативны, они сохраняют особенно древние черты...». Но они не обратили внимания на то, что по ими же изданному словарю в языке староверов Эстонии по сравнению с языком староверов Латвии и Литвы значительно больше слов из областей интенсивного расселения новгородцев в XV-XVI вв., назовем их «староновгородскими». В изданном словаре оказалось порядка 100 слов, которые отмечены В.Далем как губернские, то есть использовавшиеся локально на ограниченной территории России. Чтобы повысить точность результата, было собрано около 500 таких локальных слов, которые употреблялись поколением причудцев, родившихся позже выпуска словаря В.Даля. Это поколение третьей четверти XIX в. активно контактировало с новгородцами, псковичами, петербуржцами. И тем не менее в составе их языка наряду с новгородскими (21%), псковскими (23%), тверскими (8%), остальной России (8%) сохранилось 40% «староновгородских». В общих же для старообрядцев Прибалтики «локальных» словах они составили менее 10%, около 70% составили псковские и новгородские. При этом только язык Причудья сохранил память об уходе части новгородцев в Сибирь в конце XVI в. Вывод однозначен: в отличие от Латвии и Литвы предки основной массы староверов и части православных Эстонии на момент разрыва связей с Россией говорили на «староновгородском» языке и проживали в «дониконовский» период внутри Лифляндии, а не на берегу озера. Корни предков этих православных, как и полуверцев, надо искать в более давних временах. Но поражает обилие слов, которые употреблялись почти безграмотными людьми, и многовековая преемственность, когда вспоминаешь окрик из поры юности — «Ни скакай на кряж, йон соболицкий!» — и совсем недавно встречаешь это слово в летописи при описании Ледового побоища, слово, созвучное средневековому названию области Ливонии Sobolis. Кто ее так назвал?

Итак, трехсторонний подход удостоверяет, что приток основной массы староверов на берег Чудского озера шел из внутренних областей Лифляндии. Староверов, которые выросли в среде православных начала XVII в. и сохранили древность языка. Тем самым западный берег Чудского озера явился восточной границей части субэтноса, русского по духу и культуре, но с XIX в. назвавшегося составной частью Лифляндии, ставшего частью культурного наследия Эстонии.

уже давно назрела необходимость отказа от обоснованной только предположениями концепции «гонения». Более того, этнограф причудского старообрядчества Е.В.Рихтер предложила филологам и способ проверки ее предположения о давних генетических связях староверов Причудья с Севером России, а фактическим материалом по сути похоронила концепцию «гонения» (1976 г.).

Может быть, читателю покажутся маловажными поднятые проблемы. Но вот так, как в фильме о старообрядцах Эстонии, кто-то ошибся, назвав в недалеком прошлом российскую часть о.Пийриссаар исконно эстонской. А 17 ноября 1943 г. русским всех трех деревень пришлось вынужденно покинуть родные дома. В истории мелочей не бывает, особенно, когда она имеет дело с живыми людьми. Об этом нужно было бы помнить всем, а уж интеллигенция и ученые помнить обязаны. Таково их предназначение.

Федор САВИХИН-СКОРОХОДОВ, moles.ee, 04.07.03