Историческая справка:
 
 Архитектура города Силламяэ, а точнее-постройки 40-50-х годов в стиле «сталинского» неоклассицизма  - уникальны. Уникальность постройкам придает лепнина: кронштейны под окнами и балконами, балясины на лестницах и под окнами, гирлянды и сандрики по фасадам домов украшения завитками (волюта) на кинотеатре «Родина», маскароны по фасаду кинотеатра и Дома культуры, пилястры в Доме культуры и т.д.

Все это сделано руками Виктории Степановны Гориной

.
Она родилась в России 12 марта 1929 года. После окончания отделения мастеров скульптуры Ленинградского художественно-промышленного училища им.Штиглица в 1949 году ее сразу направили в Силламяэ.

При строительстве города Силламяэ проектированием занималась ленинградская проектная организация (архитекторы-В. Попов и В.В. Горский).

В 1949 году было начато строительство Дома Культуры, и Виктория Степановна приступила к работе в зрительном зале ДК.

Она работала под руководством Сергея Васильевича Гаврилова, от которого получала задания

Архитектор выдавал чертежи того, что надо было сделать, но формы и приспособления Виктория Степановна придумывала сама. Работала, главным образом, с цементом.
 

После работы в ДК перешла на оформление домов и городских лестниц: центральная лестница к бульвару Мере и лестница на спуске к морю по улице Каяка.

Ее руками был создан первый фонтан у здания бывшего заводоуправления: две красивые рыбы, сначала из глины, а потом из бетона, выпускали струи воды.

Приблизительно с 1957 года-"хрущёвская оттепель"-строительство жилых домов пошло более быстрыми темпами.

Задачей строительных организаций стало удовлетворение потребности населения в своих квартирах.

Спускались более жесткие планы-от лепнины было решено отказаться. Все формы, модели убрали в сарай-склад, а позднее все потерялось...

Но и тем, что сохранилось, горожане и гости города восхищаются до сих пор.

Из воспоминаний В.С. Гориной 
( текст беседы  записан библиотекарем Силламяэской городской центральной библиотеки Татьяной Борисовой в 2006 г.)

 " - А когда-то в первом бору росла крупная сладкая клубника" - говорит Виктория Степановна Горина, женщина руками которой создано одно из главных украшений "старой" части города-городская лепнина.

Она приехала в будущий город Силламяэ в 1949году, после окончания Ленинградского художественно-промышленного училища (бывшее –барона Штиглица), отделение скульптуры.

Перед этим серьёзная дипломная работа-оформление железнодорожного вокзала в Пушкине.

Виктория Степановна до сих пор прекрасно помнит все сложные архитектурные названия:  сандрики, капители, пилястры, маскароны и т.д.
 
При строительстве города проектированием занималась ленинградская проектная организация (архитекторы- В.Попов и В.В. Горский).

В 1949 году было начато строительство Дома Культуры и Виктория Степановна приступила к работе в новом только что отстроенном помещении-зрительном зале ДК.

Она помогала бригаде ленинградских художников, принимала участие в художественном оформлении зала. Работала Горина под руководством Сергея Васильевича Гаврилова.

Вспоминает, что это был мужчина строгий, вспыльчивый, подчас сердитый, но очень быстро «отходил».
 
"Сначала отругает, но не успеешь далеко отойти, зовет обратно, уже спокойно разъясняет, что было сделано не так" -рассказывает она.

От С.В. Гаврилова Виктория Степановна получала задания, а от архитектора-чертежи того, что надо было сделать, а вот формы и приспособления придумывала сама.
 
После работы в ДК перешла на оформление домов и городских лестниц(центральная лестница у ДК и лестницы на спуске к современному общежитию на ул. Каяка).

«Мастерская-вспоминает мастер-постоянно переезжала и располагалась в самых разных помещениях. А именно-в "финском доме" на ул. Подгорной (в районе библиотеки (ул. Калда,12), на месте где сейчас располагается молодежный центр-ул. Калда (ул.Калда/Подгорная) 14);на территории лагерной зоны.

В те годы на территории от современного книжного магазина на бульваре Мере(Приморский дом 1 до дома №16 по улице Владимира Маяковского располагался лагерь для заключенных, как полагается-за колючей проволокой, с охраной на вышках, где и было выделено помещение под мастерские.

Возможно, это было связано с тем, что заключенные не только строили город, но и помогали при создании лепнины, причём не только потому, что здесь требовалась мужская сила, но ещё и потому, что у таких помощников был и художественный вкус, а
 у некоторых из них даже соответствующее образование;
 
Это предположение подтверждается тем, что в последующем мастерская переезжает также в район "военного городка" (позже там разместилась казарма-приблизительно территория современного ЖЭКа/ MEKE ASпо улице Береговая / Ранна);  мастерские также располагались в помещениях, на месте которых сейчас расположены городская "башня"-мэрия (горисполком), в то время она ещё не была построена-и чуть дальше (гостиница "Крунк").
 
У Виктории Степановны были и помощники, в основном –заключенные. К ней в подчинение поступали разные люди на разное время. Так, Полина Фокичева проработала недолго, а самым верным помощником, который нес службу вместе с Викторией Степановной долгие годы (а значит также вправе называться одним из создателей городской лепнины) был Эвальд Эдуардович Колу.
 
Он был глухой от рождения. Фамилия, пока находился в заключении, была Коло, после освобождения поменялась на Колу. Помогал выполнять всю тяжелую работу, так как работать приходилось с цементом, кроме того, было много трудоемкой работы, непосильной женским рукам. После освобождения Эвальд Эдуардович жил с семьей в доме на 15-ом поселке. С Викторией Степановной был в очень теплых отношениях, хотя из-за глухоты приходилось объясняться знаками или читать по губам. Приглашал семью Гориных и на семейные праздники.

Из воспоминаний Виктории Степановны :

" Однажды мы были приглашены с мужем на день рождения. Семья Колу встретила нас очень настороженно (нужно помнить какое это было сложное время: война только что закончилась, первый муж жены Колу получил 25 лет за службу в рядах СС, сам Колу был заключенный, раны были совсем свежие со всех сторон). К вновь приглашенным мы не подходили, с ними не разговаривали, но сам Эвальд Эдуардович был предельно внимательным и старался во всём подчеркнуть, что это друзья, которых он принимает и уважает. Постепенно лёд растаял…"

 Готовую лепнину забирали и крепили в предназначенных местах рабочие, под руководством Григория Вишнева и С.В. Гаврилова. Креплениями служили металлические штыри, которые в последствии замазывались.

Иногда допускались незначительные ошибки, незаметные на первый или на незнающий взгляд. Например, на доме по Мере 4 (на первом этаже магазин "Десятка")  неправильно закрепили лепную композицию "Рог изобилия"-она развернута в обратную сторону. В.С. увидела эту ошибку уже после того, как композиция была закреплена. Переделывать не стали.

 Приблизительно с 1957 года-"хрущёвская оттепель"-строительство жилых домов пошло более быстрыми темпами.

Задачей строительных организаций стало удовлетворение потребности населения в своих квартирах в сжатые сроки. Спускались более жесткие планы, стали строить быстро, стало не до лепки.

«Начальник СМУ Силламяэ в то время Барвинский -вспоминает Виктория Степановна, говорил, что все эти украшения "петухи" и "излишества", и уже никому не нужны. Несколько раз Лидия Багринцева предлагала оставить на домах украшения хотя бы из кирпича (есть такой дом на Береговой/ Ранна- сам дом из светлого кирпича, а вокруг окон выложен красный кирпич), но даже это разрешено не было»

 Уже намного позднее Барвинский признавался Виктории Степановне, что гуляя по городу, сам любуется лепными украшениями "старой его части", но в дни строительства отказ от них был требованием времени. Городские памятники, которые снимали или, наоборот, собирались поставить,
хранили в помещении базы ОТС (Отдел технического снабжения), начальником которого был Рытиков . 

 Когда лепнина оказалась для города не востребованной, то различные формы и модели убрали на склад, а потом всё пропало.
 
Сегодня, проходя по улицам города, Виктория Степановна вспоминает о том, как всё создавалось и с сожалением отмечает, что лепнина на сегодняшний день находиться далеко не в лучшем состоянии: осыпается, отбивается ,при реставрации меняется первоначальная форма, разрушаются кронштейны под окнами и балконами, да и сами балконы приходят в негодность. Горожане, возможно, помнят ещё о том, что раньше вазы на лестнице у
 
Дома Культуры были украшены лепными венками(видимо некоторые венки со временем были разрушены, и, недолго думая, при реставрации они небыли восстановлены, а сбиты полностью).В вазонах была земля, и росли цветы, т.е. это были фактически клумбы, которым венки придавали особое очарование.

На некоторых вазах, которые находятся на лестницах при спуске к зданию№15по улице Каяка, такие венки местами сохранились, но тоже находятся не в лучшем виде. И если при реконструкции лестницы их оставят хотя бы через одну вазу, было просто здорово.
Перед входом в городской парк когда-то стояли два медведя –
скульптуры, привезённые из Тойла, пропали и они. Есть только предположения, что, возможно, их вывезли на чью-нибудь дачу.
 
Скульптуры стояли и на центральной лестнице (девушка-копьеметатель, мужчина-спортсмен с полотенцем на плече и кубком в руке и девушка с диском), и на территории парка-напротив магазина "Берёзка" -статуя пионерки. Существовали памятник И.В.Сталину у Дома Культуры, В.И. Ленину-на территории заводоуправления, на ул.Владимира Маяковского, дом 7-возле"Улья" (Дома Пионеров)-была скульптура пионера с горном, на территории бывшего 5-го садика (сейчас территория эстонской школы) стояли, обнявшись, два белых медвежонка.
 
Но больше всего Виктория Степановна сожалеет о пропавшихскульптурах, изображающих дельфинов. Это были не просто скульптуры-это был фонтан-
две красивые рыбы выпускали струи воды у здания заводоуправления. Делали их сначала из глины, потом из бетона. Они были не полые, а цельные, внутри проходили только трубки для воды. Помогали в их изготовлении-Кравинскас и Каск (в меньшей степени). После того, как увезлив неизвестном направлении дельфинов, в оставшемся бассейне ещё было подобие фонтана-из железных труб били струи воды, но, конечно же, это производило совсем другое впечатление!
 
Убиралось, увозилось, разрушалось…Зачем? Ведь вместе с уходящими скульптурами уходила частичка городского своеобразия, терялся особенный колорит.
 Виктория Степановна вспоминает, что 

«…когда приходилось заходить в склад на ОТС -отдел технического снабжения, где хранились снятые с постаментов, поверженные статуи, то было даже немного не по себе.
Было в этом что-то от склепов или кладбищенских надгробий. Если бы была возможность вернуть утраченное!»

Artiklid / Статьи

Отсюда: сайт силламяэской библиотеки